Я знаю точно: в мире есть справедливость, доброта, любовь… Вот только найти их бывает нелегко.
…Я проснулась от поцелуя, от нежного прикосновения губ к виску. Уже семь лет я просыпаюсь от его поцелуя и каждый раз радостно удивляюсь. Господи, за что мне такое счастье? Сделала все, чтобы прижаться к мужу как можно теснее, издала звук, похожий на мурлыканье кота. Господи, за что мне такое счастье? Дверь распахнулась, и на пороге появились Дашка и Машка — наши пятилетние близняшки. В желтых пижамах, с сонными мордашками и улыбками до ушей.
— Я злой и страшный волк, я в поросятах знаю толк! — зарычал Сергей.
Дочки радостно завизжали и прыгнули к нам в постель. Господи, за что мне такое счастье?
Матери я не помню — она сдала меня в дом малютки в годовалом возрасте. Отказных документов не написала, тем самым лишив меня детства. Мать обещала навещать меня, но так ни разу не появилась. Недавно я видела передачу о детдоме — сплошное благолепие! Те «казенные дома», где я росла, не имели ничего общего с этой лубочной картинкой. Нищета, тараканы, убогие кровати, постоянное чувство голода, потому что продукты воровали все: от посудомойки до заведующей. А еще персонал поколачивал воспитанников — просто так, для профилактики. Если бы вы знали, с каким нетерпением я ждала того времени, когда наконец покину выкрашенные интернатские стены. Была уверена: впереди меня ждет огромный цветной мир, где люди добры и справедливы, никогда не бьют, не оскорбляют, не предают друг друга. Где женщины не бросают своих детей, а дети никогда не голодают. Чем я старше становилась, тем чаще вспоминала о матери.
— Верка? — переспросила меня старуха, греющая кости на лавке. — Да дома она, где ж ей еще быть?
Дверь в квартиру оказывается незапертой. В нос бьет запах перегара и мочи. Вся обстановка в доме — табуретка, бутылки пустые и прогнивший матрас на полу. На матрасе женщина под рваным солдатским одеялом и смотрит в пространство мутными глазами.
— Ты кто?
— Ваша дочка, Настя… — шепчу я.
— Выпить принесла?
— Н-н-н-нет…
— А зачем приперлась?
И действительно, зачем? Наверное, чтобы навсегда распрощаться с одной из самых больших иллюзий. В семнадцать лет мне «торжественно» вручили путевку в жизнь. Она состояла из трех составляющих: рюкзак с пожитками, немного подъемных денег и ордер на восьмиметровую комнату в коммуналке. Я была счастлива! Увы, эйфория закончилась очень быстро: Сорокалетний сосед ввалился ко мне в комнату поздним вечером, зажав мой рот потной лапищей… и изнасиловал. А потом ушел спать, выкинув на прощание:
— Вякнешь кому -нибудь — прибью. Хотя… можешь вякать. Кто тебе поверит — приютской шлюхе?
Этот подонок оказался прав, участковый мне не поверил — сказал, что я наговариваю на уважаемого человека и пригрозил статьей за клевету. На рынке, где я продавала овощи, хозяйка повесила на меня недостачу в девять тысяч рублей и потребовала, чтобы я деньги вернула завтра же, иначе посадит меня за воровство. Иллюзий нет: меня никто не любит, я никому не нужна. Этот мир не хочет меня принять, а значит…
Я стояла на перилах моста.
— Не нужно, услышала тихий голос. — Не делай этого. Поверь — жизнь отличная штука…
— Да что ты знаешь о моей жизни? — вместо того, чтобы сделать шаг в никуда, я вдруг начала рассказывать незнакомцу о проблемах.
— Разберемся, — пообещал он.
И Сергей разобрался! Все мои беды словно руками развел. Мы уже семь лет вместе, растим двух дочек. Господи, за что мне такое счастье?!